25 марта 1943 года малый (иногда «морской») охотник не только принял бой с превосходящими силами противника, но и вышел из него победителем, так как выполнил поставленную задачу и смог добраться до пункта назначения, несмотря на фантастическое количество пробитий корпуса.
Фото "Клуб Русская морская традиция"Приказ состоял в том, чтобы сопроводить транспортник «Ахиллеон» с ценным грузом. Немцы отчаянно старались потопить любой, даже самый малый конвой снабжения. К тому же, «Ахиллеон» был допотопной паровой шхуной австрийского производства 1869 г. со скоростью хода 7 узлов.
Катер подвергался атакам практически на протяжении всего перехода. И досталось СКА-065 и от десятков Ю-87, и от немецких торпедных шнелльботов. Однако, именно шнелльботы большой угрозы конвою не составили. Павел Сивенко, окончивший Черноморское высшее военно-морское училище имени П. С. Нахимова и наработавший немалый опыт службы за 2 года войны, сорвал все заходы катеров на торпедную атаку «Ахиллеона». В итоге, поставив дымзавесу, увел транспортник от угрозы. Тем более, что торпедные катера гитлеровцев опасались подходить близко к берегу из-за береговых батарей, также они боялись ответных мер нашего флота, потому и действовали стремительными быстрыми набегам с таким же стремительным отходом. А вот после встречи с торпедными катерами настало время встретиться с люфтваффе. Естественно, командир Сивенко ожидал этой встречи, но даже он не мог предположить, что их крохотный конвой может атаковать такое количество пикирующих бомбардировщиков Ju-87. По разным данным на морского охотника и его транспортник обрушились от 30 до 50 боевых машин.
Охотник постоянно маневрировал, отчаянно отвечая пулеметным огнем, чтобы сбить заходящие на боевой курс бомбардировщики и не дать им прицельно сбросить бомбы на транспортник. Но как бы катер не вертелся — ранения получили практически все члены экипажа. Вдруг стало ясно, что остервеневшие от такой стойкости малого охотника немцы уж и забыли про транспортник и со всей силой накинулись на катер. Катер просто осыпало крупными и мелкими осколками. Весь расчет носового орудия — Скляр, Григорьев и Перевозников — получили ранения разной степени тяжести, но огня не остановили. Боцман Антоненко продолжал работать по цели из своего ДШК, даже когда его ранили в обе руки. Увидев, как флажной фал перебило, и знамя малого, но очень гордого охотника затрепетало простой тряпкой, краснофлотец Потапов, уже будучи раненым, заново связал фал и знамя катера, чтобы враг видел с кем он ведет войну. Несмотря на залитую кровью палубу и ливень осколков и пуль, рулевой старшина 2 статьи Жован смог сохранить хладнокровие и четко исполнял приказы Сивенко по маневрированию и уклонению от авиабомб. Старшина 2 статьи Куропятников с первых же минут боя не выпускал из рук пулемет. Не изменилось это даже тогда, когда крупным осколком ему буквально отсекло левую руку выше локтя, а мелкие осколки посекли голову и грудь. Он продолжал вести огонь правой рукой, пока не заметил, что от очередного вражеского града на корме загорелись дымшашки, а они-то располагались прямо над уже потрепанными боем глубинными бомбами. Куропятников бросился на корму и, как черным по белому написано в наградном листе, перекусил конец, которым были принайтованы дымшашки. Тем самым Куропятников спас корабль от гибели.
Увидев, что Куропятников пытается спихнуть дымшашки за борт, его место у пулемета занял помощник командира лейтенант Мазлер. Уже получивший достаточно тяжелые ранения, Яков вел пулеметный огонь до тех пор, пока не получил последнее смертельное ранение. Он скончался в геленджикском госпитале от ран 26 марта 1943 г. За эту смерть гитлеровцы заплатили двумя пикирующими бомбардировщиками (соответственно 2-мя пилотами и стрелками), но главное –так и не смогли пустить на дно ценный груз, предназначенный для плацдарма «Малая Земля». Изрешеченный катер, а до него защищаемый им транспортник, наконец, прибыли в Геленджик (тогда там располагалась Новороссийская ВМБ), когда на подмогу подоспели наши самолеты. СКА-065, казалось, был готов вот-вот утонуть, давая 15-градусный дифферент на нос и зарываясь в волну. Левый двигатель глох, форштевень был разбит, рулевая рубка смещена, разрушена левая скула корпуса, многократные пробития трубопроводов и т. д. По одним сведениям, было насчитано около 200 пробоин, по другим целых 1 600, возможно, это с учетом мелких осколочных повреждений и прочего, так как катер, как уже указано, осыпало настоящим градом смертоносного металла. В Геленджике остались только тяжелораненые, а сам охотник подлатали, поставив временные «заплатки», и он отправился своим ходом в Туапсе. Там СКА-065 стал на полноценный ремонт.
Все военные моряки этой героической драмы, а большинству из них не исполнилось и 25 лет, были награждены орденами и медалями. Мазлер был удостоен Ордена Отечественной войны I степени посмертно. Куропятников стал Героем Советского Союза. Командир корабля старший лейтенант Сивенко был награжден орденом Красного Знамени.
Сивенко после войны перебрался поближе к своей альма-матер в Севастополь. Он прожил долгую и достойную жизнь. Умер Павел Павлович в 2015 г. в возрасте 95 лет, словно все время ожидал лишь одного — воссоединения со страной, которая не забыла и не предала анафеме ни его дела, ни дела его экипажа СКА-065.
Материал: "Клуб Русская морская традиция"
